Форум » Конкурс 2016 "Семь кругов сказки" » Рассказ №13 Русалочка » Ответить
Рассказ №13 Русалочка
Admin: Русалочка Полгода как отгремели свадебные фанфары, и русалочка стала женой принца. Поначалу счастье её было безгранично. Нежность переполняла её, и она торопилась истратить её, словно та могла внезапно оборваться на полувздохе. Не обращая внимания на острые ножи, по которым ей приходилось ступать, счастливая, она не ходила – порхала, или плыла – так восхитительно плавны были её движения. Так выразителен был взгляд, что, казалось, никто и не обратит внимании на то, что она немая. Но ничто не длится вечно, а счастье – более всего. Принц всё чаще стал уезжать на охоты и пиры без жены, всё реже называл её милым Найдёнышем. Русалочка не понимала, в чём причина, оттого в её взгляде засквозила печаль. К тому же она начала скучать по морскому дну. Не могла теперь без грусти смотреть на все оттенки зелёного и синего, будь то тёмно-зелёный, как стены дворца морского царя, или нежно-лазурный, как пронизанная солнцем поверхность моря… Платье она носила ржаво-алое, как изъеденные солёной водой клинки с затонувших кораблей, меж которых она так любила находиться часами. Красная едва распустившаяся роза украшала каштановые волосы; иных же украшений она не принимала. Высокий, почти под самой крышей дворца, балкон выходил прямо на море – немудрено, что это было её любимое место! Сюда часто уходила она, утомившись от нескончаемых приёмов и церемоний или же устав улыбаться, танцуя на неизменных острых ножах. А подумать ей было о чём – недавно сделала она открытие, которое её обрадовало и опечалило одновременно. Русалочка ждала ребёнка. Скоро уже должно было стать заметным ожидание, но перемены в поведении принца тревожили русалочку. Будет ли он рад ребёнку, если всё реже находит время на сон грядущий поцеловать любящую жену?.. Далеко на горизонте в летнем лёгком мареве терялись скалы. Русалочка вспомнила, как даже издали восхищалась их могучим гордым видом и всё хотела подплыть поближе, да не успела… – А, вот вы где, Ваше Величество! – внезапный оклик заставил метнуться спугнутой рыбкой, едва успев ухватиться за перила. Русалочка до сих пор не могла привыкнуть к бесцеремонным манерам первой фрейлины, приставленной к ней ещё полгода назад, до свадьбы. – Вас обыскались, – недовольно сказала фрейлина и поджала губы. В руках она держала бархатную подушечку, на которой покоилась сверкающая даже в подступающих сумерках диадема. – Опять без короны – и это когда к нам съехался весь цвет высшего общества! Принц вынужден танцевать с гостями уже в десятый раз, пропустив первый танец! Отчитав русалочку, словно нашкодившую девчонку, – та ведь не могла ответить, – фрейлина водрузила диадему на каштановые кудри и выбросила ненужную розу за борт балкона. Русалочка проводила недолгий полёт цветка грустным взглядом, но цепкие пальцы уже охватили запястье и потянули на церемонию. Небрежно толкнув дверь покоев, принц усталым взглядом окинул привычное роскошно убранное помещение. Отстегнув перевязь с изукрашенным кинжалом, не глядя швырнул её в угол. Откинувшись на шёлковые подушки, он рассеянно бродил взглядом по резному потолку, по гобелену над кроватью. Два лебедя, розовые, как фламинго, в лучах восходящего солнца, крыло к крылу летели навстречу горизонту… – Эй, там! – позвал принц. – Ледяного щербета! Духота стояла невыносимая. Стоило бы, пожалуй, окунуться в прохладную морскую воду. Судя по всему, ночью обещала быть буря. Неслышно отворилась дверь, и слуга с поклоном поставил на прикроватный столик запотевший хрустальный графин. Потянувшись за ним, принц сделал неловкое движение, и на колени выпал начавший увядать красный цветок, пару часов назад заботливо вплетённый ему в волосы. Взяв его двумя пальцами, будто вызывающую брезгливость вещь, принц повертел его так и эдак. Потом, пожав плечами, стряхнул на узорчатый ковёр. Из-за обшлага камзола выглядывал белоснежный платок. Его можно было назвать изящным, если бы уменьшить вышивку на нём хоть вполовину. Да и мощность духов до сих пор сохранилась с первозданной силой. Всё же принц достал его, развернул. Гордый королевский вензель, вышитый в углу, притягивал взгляд. …По случаю дня рождения короля во дворец съехалось много гостей. В их числе оказалась и принцесса соседнего королевства, очаровательная белокурая девушка. Принц понравился ей ещё полгода назад, когда она вместе с остальными монастырскими воспитанницами выбежала к берегу, на который вынесло прекрасного незнакомца. А потом оказалось, что незнакомец ещё и наследник процветающей державы… Ведь у принцессы было два старших брата, и корона могла ей достаться лишь хорошим замужеством. Правда, наследник отчего-то возьми и женись, вопреки всем обычаям, на безродной, непонятно откуда взявшейся, да ещё и немой девчонке. Кроткая красота её пленяла всех – от последнего служки до короля-отца, а танцевала она так, что забывалось, на небе ты или на земле… Но принцесса тоже умела танцевать, и весьма изящно. К тому же она могла говорить и давать советы по управлению государством – а король-отец, праздновавший свой семидесятый день рождения, со дня на день собирался переложить корону на молодого наследника. Вздохнув, принц принялся за блаженно ледяной щербет. Свидание в саду, в зарослях цветущих акаций, слегка утомило его. К тому же принцесса так переживала о предстоящей коронации – сложно ведь найти понимающего в делах государственных человека! Принц и впрямь нуждался в подобном советнике, поскольку в силу молодости, лёгкости ли характера он частенько сбегал с уроков политологии и истории, да и фортификацию изучал спустя рукава. Наставник не осмеливался на него жаловаться. И теперь, когда знания грозили резко понадобиться, молодой принц пребывал в растерянности. Отец собирался удалиться от дел и поселиться в лесной хижине, подальше от всех, а прекрасная жена не могла помочь – откуда бы! Никому во дворце и в голову не приходило, что русалочка – самая настоящая принцесса и ей ведомы многие премудрости. Принц относился к ней как к забавной игрушке – живой, трепетной и безмерно его обожающей. Потому, собственно, и женился, очарованный. Теперь же очарование от повседневного обихода притупилось, и принц начал задумываться о будущем, как ему казалось, более серьёзно. – Всё-таки лучше увезти в моё королевство. Не стоит давать пищу для сплетен. Там ей будет также хорошо, как здесь, а нам уже никто не помешает… Нежный голосок принцессы обволакивал принца, ласки одурманивали. Не помня себя, он согласился. Да что там жена – скажи ему кто, что для продолжения нужно отдать корону и королевство впридачу – он и тут бы подписал всё что нужно, не глядя, лишь бы не отрываться от прелестницы. Впрочем, так оно и было. И той же ночью русалочку, по обычаю гулявшую в поздних сумерках по морскому берегу, подхватили крепкие руки, уложили поперёк седла, и горячий конь помчался далеко-далеко, туда, где смыкаются скалы на горизонте. Хотела русалочка их увидеть, но не так, ой, не так! А что было ей делать – она, немая, не могла подать голоса, а сопротивляться сил у неё тоже недоставало. К рассвету они пересекли границу. Опустив русалочку на землю – та свалилась снопом, так её умотали скачка и страх неизвестности – всадник сказал: – Мне приказано тебя убить и скинуть твои кости в море. Но убивать беззащитную молодую девушку я не стану. Я увёз тебя куда смог, дальше ищи свою долю сама. Да не оставит тебя небо!.. И русалочку обдала пыль, взметнувшаяся из-под конских копыт. У подножия скал плескалось море. Русалочка исследовала их, хоть и не забиралась высоко – мрачные пещеры не пугали её, напоминая о подводных гротах. И то сказать, до страхов ли ей было – ноги её болели беспрестанно, ребёнок внутри отнимал всё больше сил, и грызла душу тревога за принца и тоска по нему – она ведь не знала, что он согласился потерять своего Найдёныша. Но скоро боли ей добавилось – как-то вечером наверх всплыла старшая сестра и сказала: – Принц твой женится во второй раз! Это его невеста хотела тебя убить, а он поверил, что тебя увезут подальше и поселят в какой ни есть деревушке! Осенью они играют свадьбу. Ведьма сказала, что твоя человеческая жизнь продляется, пока ребенку не исполнится месяц. А потом тебе надо убить принца и его жену, или станешь пеной морской и ты, и дитя твоё! Жизнь за жизнь… Тогда поняла русалочка, что ступни её, в которые беспрестанно вонзаются острые ножи – не боль. Сердце её заметалось, заколотилось так бешено, словно решило раньше времени освободиться от плена рёбер. Предательство, да ещё столь малодушное, захлестнуло русалочку тёмной волной, и она свалилась прямо в воду. Сестра подняла ее и положила осторожно на берег. Покачала головой. – Если это любовь, то век бы не знать её, – сказала она и, запечатлев поцелуй на лбу русалочки, взмахнула хвостом и пропала в пучине морской. Спустя полтора месяца прибрежные скалы услышали забытый ими крик младенца. Девочка родилась с двумя ножками, человеком... Русалочка, едва оправившись от родов, не отпускала дочь почти ни на секунду – ведь совсем скоро им предстояло стать пеной морской! Либо же ей придётся стать убийцей того, ради кого она отдала голос, потеряла дом и самоё себя, кто стал отцом её милой дочери и даже не догадывался об этом! Ужасный выбор! В каштановых прежде волосах её проступила седина от неизбывного горя. В глазах же горела такая тоска, что, казалось, камни кинулись ей на помощь, если смогли бы. Сёстры, каждый день приплывавшие посмотреть на племянницу, торопили русалочку. – Плывём же! – говорили они. – К концу лета приходит тёплое течение. Мы поможем тебе добраться до королевства принца. Будешь ночевать и отдыхать на берегу, в бухтах и заливах. Малышка твоя так мила, так игрива – она стоит того, чтобы жить! Поспешим! Сам царь морской поднялся на поверхность. Хоть он и не приближался к берегу, старшие сёстры доплыли до него, держа над водой ребенка. Внучка при виде огромного царя сперва заревела, а после протянула ручонки к блестящему посоху и заулыбалась. И вот русалочка, поддерживаемая сёстрами, отправилась в путь. Ей часто приходилось отдыхать – теперь ведь она была человеком. Девочка же в воде чувствовала себя лучше матери – почти всё время спала и мало капризничала. С ясными синими, как у матери, глазами, столь же выразительными, она была прелестна. Русалочка же чахла и истончалась на глазах. Она не могла ни поплакать, ни высказать никому, что творилось у неё на душе, и лишь смотрела – на дочь, на сестёр, на море и небо, и живописные берега вокруг – смотрела, смотрела… Такого жадного, говорящего, отчаянного взгляда сёстры не могли больше переносить. Они поплыли на поклон к морской ведьме. – Неужели не найдётся никакого средства? – говорили они. – Наша сестра чахнет! Мы не хотим терять её и племянницу, а ведь русалочка не сможет убить своего принца. Мы готовы заплатить тебе чем пожелаешь, а уж она и подавно! Ведьма оторвалась от поглаживания бородавчатой жабы, и та, скатившись вниз, ушлёпала в угол. – Заплатить… Чем? Не богатствами же с королевских подвалов? Этого добра мне не надо. А что ещё осталось ценного у вашей сестры? Впрочем… Если так не хочет убивать, пусть отдаст мне молодость! Пусть ходит древней старухой, согбённой так, будто прожила с десяток веков! Русалочка только кивнула, едва сёстры рассказали ей о словах ведьмы. И в тот же миг они дружно ахнули: милые черты исказились до неузнаваемости, кожа посерела и сморщилась, прекрасные некогда волосы повисли грязными редкими клоками. Древняя трясущаяся старуха стояла перед ними вместо прежней очаровательной русалочки, самой красивой из всех сестёр. Она наклонилась над водой, и новая боль пронзила её сердце: теперь уж точно принц никогда и не посмотрит на неё, старую уродину. Она ведь всё ещё любила его, хоть он и вовсе этого не стоил. Но у неё ещё была дочь, которая теперь будет жить, и русалочка прижала её к высохшей груди. Погода стояла самая ясная, море было спокойное и чистое, ласковая лазурь разливалась до горизонта. Корабль с королевским штандартом отчаливал от берега; множество народа провожало его с шумом, шапки мелькали в воздухе. Принц… нет, теперь уже молодой король стоял на палубе вместе с белокурой королевой, а та улыбалась и посылала всем воздушные поцелуи. Быстро же забыли немую русалочку – толпа запоминает лишь то, что ярко и бросается в глаза, и остаётся глуха к тихому и незаметному, составляющему обычно самую суть жизни. Стояла в толпе и русалочка; пробралась она к самым сходням корабля и смотрела прямо на своего принца. Глаза её, молодые на старом лице, говорили громче розовых ланит юной девушки, но – увы! – некому было их слушать. Принц заметил оборванную старуху. Она улыбнулась ему жутким беззубым ртом и протянула к нему руки, забыв в мгновение и о своём обличии, и о том, что он её предал. Он же равнодушно скользнул по ней взглядом и, не узнав прежней жены, не узнал и дочери, любопытно таращившей глазёнки на пестроту вокруг. Но вот раздалась команда «Поднять якоря!», и фрегат тихо отчалил, увозя в свадебное путешествие королевскую чету. Молодые король и королева долго ещё стояли на борту плечом к плечу. Со стороны они казались нежными влюблёнными, но это было не так. Новоиспечённый король озабочен был полнотой обязанностей, свалившихся на него; любовница, ставшая женой, грозила исчезнуть из его сердца ещё раньше, чем первая жена. Королева же и вовсе не испытывала к нему пылких чувств: желанная корона украшала теперь её хорошенькую головку, и радость от обладания золотым ободком все принимали за восторг медового месяца. Так они плыли двое суток, и такого ясного неба, моряки говорили, не были уже полста лет. На третий день лазурь помрачнела, небо нахмурилось тяжёлыми тучами, и к вечеру прилетела настоящая буря. Корабль качался на вспененных волнах, как бумажный кораблик в ручье, что так любят по весне пускать мальчишки. Паруса оказались изорваны в клочья, грот-мачта наклонилась и с громким треском обрушилась на палубу – замешкавшийся юнга едва успел отскочить с её пути. – Ваши величества! – прокричал капитан. – Скорее вниз, в каюту! Король и королева, так и не ушедшие с палубы, будто очнулись от его зычного голоса и кинулись было к люку, ведшему вниз. Но тут корабль качнуло особенно сильно, палубу захлестнула волна величиной в дом, и королевскую чету смыло за борт. Кипящая пена скрыла их от глаз моряков. Напрасно матросы аукали до хрипоты и скидывали канаты за борт – слепящая пелена застила глаза, и на поверхности моря лишь вздымались новые и новые волны. Морская ведьма, отпихнув неразлучную жабу-вскормыша, загасила котёл с мерзким варевом, и буря наверху начала понемногу утихать. – Иной раз приходится наводить порядок, – сказала она, выплеснув жидкость из котла за порог, отчего полипы, сторожившие у входа, шарахнулись в стороны. – Принц не любил ни первую, ни вторую жену, он как мотылёк порхал с цветка на цветок, не ценя ни аромата, ни цвета. Наслаждаться ему объятиями дна морского – то уж никого не отпускает! А королева любила только власть – так пусть же властвует теперь над водорослями и угрями! И ведьма отшвырнула котёл в угол, так что он вспугнул жабу, загромыхав. – Надо же раз в столетие делать доброе дело, – добавила ведьма. И на рассвете, когда едва розовые лучи солнца коснулись русалочки, дряхлое лицо её разгладилось, на щёки вернулась свежесть румянца. Истрепавшееся платье исчезло; набежавшая волна прибоя плеснула на стройные ножки русалочки, и те сдвоились, срослись обратно в хвост. От холода она открыла глаза, и, ёжась, обнаружила, что она стала вновь русалочкой, и былая красота к ней вернулась. Девочка, спавшая рядом с матерью, проснулась и захныкала. Русалочка обняла её, не зная, что делать с ней – ведь та-то была человеком. Но, едва оказались они в море, как ноги у малышки срослись в чешуйчатый хвост, и задышала она в воде так же спокойно, как на суше. Обрадованная русалочка прижала дочь к груди, и только круги побежали по лазурной глади… Во дворце морского царя невозможно обрадовались, когда младшая сестра вернулась домой, снова русалочкой, такой же прекрасной, как и прежде, да ещё и с малышкой – новые ведь русалочки появлялись редко, раз в сто лет. Русалочка поняла, что принц её утонул – ведь иначе с неё не снялось бы заклятье. Часто сидела она в своём разросшемся садике, как раньше, обхватив руками хвост, рядом со статуей мраморного мальчика. Глаза её были полны не отчаянием, а тихой грустью – нежная душа её переживала всё не бурно, но так глубоко, как не снилось и тёмным морским гротам. Наверху осень сменилось зимой, а потом новой весной и тёплым летом, и так несколько раз. Понемногу горечь утихала, время затягивало шрамы на израненном сердце русалочки. Тем более малышка её подрастала и хорошела с каждым днём. Шесть её тёток и прабабка налюбоваться не могли на прелестную маленькую русалочку. Но не прошло и года, как русалочку вновь начало тянуть наверх. Уж слишком запали ей в душу безбрежный простор моря от края до края, зелень деревьев и чудные голоса птиц – немая, теперь она больше ценила звуки. За матерью временами увязывалась и малышка, и, хотя до пятнадцатилетия ей было ох как далеко, никто не мог удержать её на дне – ведь она родилась на земле, и на поверхности её всё приводило в восхищение так же, как когда-то мать. Русалочка же теперь выплывала только по ночам, когда берег был безлюден и тих, а в небе прямо над головой сверкали огромные созвездия. С первым же лучом солнца ныряла она обратно, не желая больше видеть ни белого света, ни людей с их изменчивыми и неблагодарными сердцами. Но как-то в одну из безлунных ночей, когда она привычно сидела на камне, посреди моря замерцал огонёк, и русалочка услышала дружное пение. Огонёк всё приближался, и вот уже можно было рассмотреть рыбацкую лодку. Два молодых рыбака возвращались домой с хорошим уловом. Русалочка уже хотела скрыться под водой, но отчего-то замешкалась, и рыбаки заметили её. – Эй, красавица! – окликнул её один. – Не поздновато ли купаться? – Далеко ты заплыла, – покачал головой второй рыбак. – Давай залазь к нам, довезём до берега, – и подмигнул так залихватски, что русалочка смутилась и соскользнула с камня. Волосы её взметнулись, и в неровном свете фонаря блеснула зелёная чешуя. – Тьфу, да это ж русалка! – сплюнул первый рыбак и схватился за весло. – Гребём быстрее, как бы беды не было! – И он погрёб так яростно, будто за ним гнался сам морской дьявол. Напарник же его всё смотрел в ночную мглу, туда, где оставалась русалочка. На следующий день он вновь приплыл туда на лодке, уже один, но русалочки не было. Не было её и ночью. «Уж не привиделось ли мне всё?», подумал было он, но друг его в трактире целый вечер рассказывал, как стая русалок гналась за ними и грозилась утащить на дно. Не мог же он с пустого места всё выдумать! Русалочка же не хотела подниматься на поверхность – боялась вновь наткнуться на молодого рыбака. Её сердце только-только начало успокаиваться, и то, что глаза у парня на лодке оказались тёплые и весёлые, ей совсем не понравилось. Не хватало ей только новой любви и новых страданий! Но на третью ночь она не выдержала и поднялась-таки на поверхность. И что же – рыбак сидел на берегу и наигрывал весёленький мотивчик на свирели. – А, вот и ты, – воскликнул он. – Я уж было устал тебя ждать. И он заиграл вновь – просто, безыскусно и в то же время так пронзительно, что у русалочки защемило сердце. А потом рыбак начал ей рассказывать про свою жизнь, про всякие случаи на рыбной ловле – когда забавные, а когда и такие, что жуть брала. Он ведь ходил в море с десяти лет – сперва с отцом, а схоронив родителей, с другом, порой же и вовсе в одиночку. – Расскажи и ты о своём мире, – попросил рыбак русалочку. Но та лишь печально покачала головой и жестом запечатала себе рот. Рыбака, однако, это не смутило, и с тех пор они стали часто видеться. Скоро и дочь русалочки, увязавшись за матерью, всплыла на поверхность, и ей молодой рыбак тоже понравился. Уж она-то болтала с ним без умолку, вдохновенно лепеча о диковинах подводного мира. Так что он принялся вздыхать о том, что не может их увидеть, но потом смотрел на нежную русалочку и на её смешливую дочку, и казалось ему, что вряд ли на всём дне морском сыщутся большие сокровища. Русалочка больше не сидела в своём садике. Статую принца она сняла с пьедестала и забросила в дальний и тёмный грот. Красные когда-то любимые цветы её тоже больше не росли здесь: она и видеть не хотела ничего, что напоминало ей о принце. Впрочем, теперь ей не хотелось даже и плести венков: не слишком она радовалась возвращённой молодости. Хоть русалки и не стареют, ей казалось, что молодой рыбак так добр с ней, потому что она красива, а потеряй она красоту паче чаяния – и не взглянет, как когда-то принц. Дочка же русалочки всё сильнее привязывалась к рыбаку, только и разговоров было: «А когда наверх?» Русалочка молчала – впрочем, и не могла иначе, но хмурились брови на нежном лице: не хотелось ей, чтобы её дочь, как и она, привязывалась к человеку. Но и сама русалочка не понимала себя: она ведь продолжала часто видеться с рыбаком. Даже стала чертить на прибрежном песке рисунки, а он их разгадывал – так они общались. – Нынче наверху разыграется немаленькая буря, – сказала вдовствующая королева, выйдя на порог морского дворца. – То-то нападает добычи сверху! У русалочки от этих слов почему-то защемило сердце. Она ведь накануне предупреждала рыбака, чтобы он в этот день не ходил в море, и тот вроде согласился. И, успокаивая себя, она пошла играть с дочкой. Но тревога отчего-то не проходила, и, оставив дочь с одной из сестёр, русалочка что было сил поплыла к поверхности. И что же она увидела! Он всё-таки не послушался её, и утлое судёнышко швыряло на волнах, как щепку. Рыбак боролся со стихией, пытаясь грести к ставшему таким далёким берегу, но ярость моря была сильнее пары жалких деревяшек. Вот одно весло выпало из рук, и достать его парень уже не смог, если бы только не прыгнул в воду. Русалочка смотрела, как он борется с морем и как море постепенно одерживает верх. Может, и хорошо, что так? Он попадёт к ней на дно, и им больше не придётся разлучаться. Смерть замкнёт его очи и уста – что с того, она ведь тоже немая! Она вновь расчистит свой садик и устроит ему самую лучшую могилу, и даже опять посадит там цветы, только не красные, а тёмно-синие. И будет сидеть рядом, подолгу смотря вдаль и ничего не видя… Меж тем из рук рыбака вывернуло и второе весло, и лодчонка стала неуправляемой – верная гибель! Буря и не думала стихать. Однако рыбак не собирался так быстро сдаваться. Держась одной рукой за борт, он сбросил обувь и с трудом стащил мокрую одежду, чтоб, если унесёт в море, лишний груз сразу не тянул ко дну. И вцепился что было силы в лодку, надеясь удержаться. Но все усилия были тщетны: волны захлёстывали всё сильнее, он уже не успевал отплёвываться от солёной воды, и вот глаза его закрылись. Вздохнула русалочка, вспоминая ножи под ногами и тысячи невидимых ножей в сердце. И, подплыв к рыбаку, подхватила его и помчалась к берегу, обгоняя волны. На берегу уложила она рыбака поудобнее, подальше от воды, чтобы не смыло его набегавшими волнами. Взглянула с печалью, собираясь уже уползти обратно, как вдруг заметила, что руки её стали словно чужими: потемнели, покрылись сеткой морщин и помимо воли задрожали. Спадавшие на грудь волосы вмиг перестали быть тёмными – она вновь была старухой! Открытие это заставило её замешкаться, и тут рыбак закашлялся и открыл глаза. И что же он увидел – трясущаяся старуха нависала над ним, неприкрытая в своём уродстве. Немудрено, что первым движением его стало – отшатнуться! Поникли плечи русалочки. Люди все одинаковы, их влечёт только красивое, яркое и громкое. Больше ничему не дано завладеть их душами. Они не умеют всматриваться в глаза и вслушиваться в тишину… Развернулась она, чтобы больше никогда не всплывать на поверхность, и дочери заказать подплывать ближе чем на десяток миль к берегам. Она ещё так мала – потоскует немного, а потом забудет и проживёт свои триста лет в тишине и покое на дне морском, не зная острых ножей. Но тут её сзади окликнули: – Постой! Не знаю, кто ты, но ты спасла мне жизнь, – рыбак, прокашлявшись, приподнялся, пытаясь сесть. – Чем я могу тебя отблагодарить? Замерла русалочка. Обернулась. Подняла глаза, не по-старушечьи синие и живые. И узнал рыбак этот говорящий взгляд – светила в нём чистая её душа, и никакие чары и невзгоды не могли потушить ровный тихий свет. – Это же русалочка! – воскликнул он. – Да ты настоящая ведьма, однако! Жаль, ты не можешь обратиться в человека – я б не искал тогда другой жены. И при этих его словах хвост русалочки задрожал, и через минуту стройные девичьи ножки она уже укутывала длинными каштановыми волосами. Вот она поднялась, не веря глазам своим, и сделала несколько неуверенных шагов. Ножей она больше не чувствовала – так, лёгкое жжение, как если идти по чему-то горячему, но не обжигающему. Но вот набежавшая волна захлестнула её по колено, и в тот же миг ноги её превратились обратно в хвост. Едва же выбралась она на берег, как вновь стала человеком. Способность эта передалась и её дочери, и с тех пор стали они жить на земле, в простой рыбацкой хижине, что оказалась милее роскошных дворцовых покоев. Соскучившись же, обе они отправлялись в гости на дно морское. Говорят, под старость лет даже муж её овладел этой способностью и своими глазами увидел наконец все чудеса, о которых рассказывала приёмная дочь. Но это уже совсем другая история.
Ответов - 13
nadin_estel: А я уж думала, что оригинальная сказка грустная, но этот вариант ещё грустнее. Хотя и такой вариант имеет право на жизнь, он более приближен к реальности и мораль очевидна: "Не ждите девушки прекрасных принцев, богатство и корона не гарантируют счастья". История грустная и пронзительная и даже счастливый конец не оставляет ощущение розово-сопливого хеппи энда. Остается ощущение, что этот налёт пронзительной грусти останется с русалочкой до конца её дней. В общем-то жизненно и реалистично, история понравилась.
Дмитрий Семенов: Русалки оборотни...выглядит как начало для аниме сериала для девочек младшего школьного возраста... Амфибии они такие. :))) Вот не могу без сарказма оценивать девичье творчество. Увы тема "Титаника" настолько притягательна, что наверное каждая девушка сочиняет свой вариант "Титаника".Этот вариант очень качественный...но мне показалось обычный...девушка-спрут была бы креативнее...Но...не так романтична... Что касается стиля и подачи истории все очень даже прилично. Но вот мерещится мне сюсюканье...в общем категория 6+... рекомендую для прочтения до 12+...
Кот Матроскин: Опять же двоякое впечатление. Из серии "зачем вы, девочки, красивых любите". Стилизация выдержана, сюжет завершён, никаких "дыр" и недоговорённостей не осталось. С другой стороны - по сути, русалочке просто "повезло". Не повезло с первым мужем, повезло с вторым... Лотерея. Карты легли к тебе лицом - или мордой. Сама она никаких усилий не предпринимает, чтобы переместиться из пункта А в пункт Б. Впрочем, это уже претензия не к данному рассказу, а размышление на тему женских лав-стори...
Ёжик37: Рассказ вполне состоялся. Сначала у меня вызвали сомнения ножи в ступнях и немота, но есть в оригинальной сказке эти мотивы. Да, фанфик. Но добротно написанный. Чем-то мне напомнил пьесу Жуховицкого "Медовый месяц Золушки". Да, лав-стори. Но в нынешнем конкурсе их почему-то достаточно. Тема, что ли, такая - сказочная.
AndreZ: Простенькая история для младшего школьного возраста. Женская история о мужчинах /обязательно нашелся тот, единственный, готовый полюбить/. Грусть автора, кажется, наложена и на героиню рассказа. Хотя автор говорит о счастливом конце - "и с тех пор стали они жить на земле, в простой рыбацкой хижине, что оказалась милее роскошных дворцовых покоев", но осталось ощущение, что сам не верит в него в действительности. И все-таки идея выдержана до конца.
Химен: Принцесса может жить и секлянкой но селянка принцессой никогда не станет. Власть красота колдовство - все пыль. Рассказ конечно оригинален постановкой вопроса "что если бы оне любил ее меньше чем в оригинале" - по мне так тут обнанутые ожидания светлой любвыи столкнулись с бытовой реальностью. В общем ни чего говорить не хочу - ибо верю в любовуь высшую и что нет у Ариель соперниц на земле и в соседних королевствах.
Амелия: начало меня одновременно порадовало и убило (да простит меня автор) вполне предсказуемое продолжение для Русалочки Сестра Русалочки прям права Интересное предложение от Ведьмы) на месте Русалочки я бы убила этого Принца) а может и нет Сначала на счет шторма подумала, это морской царь его устроил... но оказалась что даже Ведьма может сделать хорошее дело... и не раз))) как сказать Морскую Ведьму можно здесь считать даже хорошим персонажем... все же если бы Русалочка не побывала женой Принца то бы так и осталось бы на дне морском(((( а так у нее есть Рыбак... и этим все сказано история замечательная) явно краше и лучше обычной Русалочки) все же любовь существует на свете) Спасибо Автору за написаную работу
Джесси_Пи: Начало более чем не интересное, мне хватило первой истории о русалочке а кому не хватило пусть смотрит «Русалочка 2: Возвращение в море» - там все намного интереснее рассказано. Продолжаем «Принц всё чаще стал уезжать на охоты и пиры без жены» - считаю это ошибка самой ГГ – да и любовь вечна как вы там не издевайтесь – не вечны цепи вашего Эго которое все портит. Скука по морскому дну лечится простой поездкой к батюшке Нептуну – но тут мы видим недоразвитую русалочку – такое чувство, что такой вариант просто не рассматривается. Опять же цвет платья – у нас что безграмотная нищенка? Ладно говорить она не может – но писать то ума хватит ей? Принцесса все же всего морского царства! Или вот это «иных же украшений она не принимала» - да какая она тогда принцесса? Это обиженка. И опять же чем занимается будущая королева в платье одного цвета с единственным украшением – тут не только принц обидится, но и придворные начнут принимать ее за сумасшедшую. Ходить в одном платье на приемы словно нищенка – это моветон. Тут на улицу выходишь и думаешь что бы эдакое надеть – а она принцесса! Да вы смеетесь автор. И вот счастливая беременность – и тут бы заявить об этом всему царству и принцу в первую очередь а она как мать одиночка начинает сомневаться «Будет ли он рад ребёнку» она что приживалка там или бедная «ночная девка» - от которых принц не будет рад ребенку. Она же принцесса! И дочь Нептуна – где ее гордость?! Где ее честь?! Где вообще здесь принцесса?! И в который раз я задаюсь вопросом – зачем вы вообще пишете? Если это проекция автора на место принцессы – то вышло очень неудачно. А далее «бесцеремонным манерам первой фрейлины» значит это она понимает, но сама не может поставить на место выскочку, или не желает, потому как нет внутреннего стержня! Оставьте писать про принцесс самим принцессам и в крайнем случае тем кто понимает как они живут, играют, растут, выходят замуж и живут дальше. Пишите лучше про домохозяек, там больше у вас получится. «Опять без короны» - с этого момента я перестала воспринимать ГГ как принцессу. Принц по началу ведет себя вполне в духе но вот после этого «Стоило бы, пожалуй, окунуться в прохладную морскую воду» - во всем дворце нет бассейнов с прохладной водой? Нужно как любой рыбак идти и плавать в море? В общем видно что пишет человек не разбирающийся в том о чем он пишет. Даже в любви видно ничего не смыслит. Но автор много понимает в престолонаследии – говоря о принцессе соседнего королевства и в том как отбивать чужих принцев. О как мило – резать сказку согластно своим приземленным понятиям о мире. «Найдёныша» - да вы шутите? Это же прямой наследник двух линий Власти – земной и морской – в общем очень неприятно это читать, если вы не любите детей в своих произведениях вы никогда не полюбите их и в жизни. А старшая сестра – она что приемная сестра или не родная? Якшается с ведьмой, заставляет младшую сестру делать такие вещи?! Там все сумасшедшие? Где родство, где помощь? Кто все эти родственники? И папа приплыл на рождение – и никак не поучаствовать в горе дочери, мог и ведьму и принца и все королевство смыть – тут у него есть право гневаться, его в принципе оскорбили очень так сильно. Не видно участия отца в судьбе дочери. Не видно материнской любви к малышке что много спала и мало капризничала – кукла а не ребенок. И вот они плывут на поклон к ведьме – хотя отец мог просто скрутить ее в узел и зашвырнуть так далеко что ведьма сама была бы рада все исправить. Но нет, надо поклонится сестрам… И надо же русалочка согласилась… А потом ведьма смывает всех за борт – все возвращается на исходные. Но читать дальше я не стала, так исковеркать историю о великой любви – может только садист. Хеппи энд не отменяет трагедии в начале. Скольких твое сердце может полюбить? Задумайся над этим вопросом автор и не пиши больше такие произведения – навевают только тоску.
МИЛЬТОН: Очень грустная и романтическая история. Мне понравилось.
Lana: рассказ грустный, но очень поучительный. веть щастье не в том что любимый человек рядом, или в чем то материальном, а что бы чувства были искренние чистие. здеь и слов ненадо - достаточно увдеть тот единственный взгляд. автору передайте "спасибо" за рассказ. в чем то он даже обскакал исходную сказку.
Герасим: Не понравилось. Такое чувство, что переборщили с реализмом. А еще кажется каким-то стебом над оригиналом
ДЕРСУ: В сказках обычно всё заканчивается свадьбой, а тут только начинается... и начинается неплохо... Джон Ленон пел: "Дайте миру шанс!" Этот же рассказ проходит под девизом: "Дайте миру второй шанс!" И не только миру. Творение, конечно, женское и для женщин, но вполне достойное.
Anatella: Хорошая сказка. Хороший стиль. Можно назвать это фанфиком по Андерсону. Герои выдержаны в стиле канона.
полная версия страницы